Не видеть постылой мастерской, жить вольно и красиво, пить вкусный и
дорогой коньяк, давать обнимать себя красивым молодым студентам.
Неточные совпадения
Робинзон. Что ж вы прежде не сказали, что у вас
коньяк есть? Сколько
дорогого времени-то потеряно!
— Готово? Идем! — всполохнулся Митя. — Еще последнее сказанье и… Андрею стакан водки на
дорогу сейчас! Да
коньяку ему, кроме водки, рюмку! Этот ящик (с пистолетами) мне под сиденье. Прощай, Петр Ильич, не поминай лихом.
До свидания, до свидания… У, черт, замучили, окаянные. В глазах только одни зады и банты, больше ничего нет. (Достает из шкафа бутылку
коньяка, выпивает рюмку.) Фу… Зоечка!
Дорогая директриса!
— Buon giornо, mon cher monsieur Arbousoffff! [Добрый день, мой
дорогой господин Арбузов (ит., фр.).] — воскликнул нараспев акробат, сверкая белыми, прекрасными зубами и широко разводя руки, точно желая обнять Арбузова. — Я только чичас окончил мой repetition [Репетицию (фр.).]. Allons donc prendre quelque chose. Пойдем что-нибудь себе немножко взять? Один рюмок
коньяк? О-о, только не сломай мне руку. Пойдем на буфет.
— Подумать надо, — сказал Патап Максимыч, слегка отводя рукой Настю. — Ну вот и самовар! Принеси-ка, Настя, там на окне у меня
коньяку бутылка стояла, пуншику выпить с дороги-то…
Ляхов тяжело дышал, с тем же странным, готовящимся к чему-то лицом. Он встал и подошел. От него пахло
коньяком. Александра Михайловна старалась подавить вдруг охватившую ее дрожь. Ляхов, бледный и насторожившийся, с бегающими глазами, стоял, загораживая ей
дорогу от окна. Задыхаясь, она поспешно заговорила...
Около вокзала, вокруг вагонов, кишели толпы пьяных солдат. Летели на землю какие-то картонки, тюки, деревянные ящики. Это были вагоны офицерского экономического общества. Солдаты грабили их на глазах у всех. Вскрывали ящики, насыпали в карманы сахар, разбирали бутылки с
коньяком и ромом, пачки с
дорогим табаком.